автор, дорогой автор, это вам спасибо что пишете, что _так круто_ пишете и что пишете так быстро авававав еще раз! увидев новые комменты в этом треде, побежала наливать себе какаушку и насыпать печеньев - я вам скажу, это идеальная компания для чтения вашего текста
The red moon hangs low, and beasts rule the streets. Are we left no other choice, than to burn it all to cinders?
ч-чёрт милый автор, я, конечно, пьяный китобой старый солдат, которому не положено знать слов любви и всё такое но НО в вашем фике на самом деле столько волшебства и неизбывной нежности, что мне хочется бегать по стенам, орать дурниной и самой сиять и гореть с силой тысячи солнц чем дальше, тем прекраснее, Эггси и Гарри не перестают восхищать, и второстепенные герои тоже невероятные котики. и ооо, "скандальный "Гермес" — все эти мелкие вроде бы детали делают историю очень объёмной и живой спасибо вам за такое чудо!
"Мы не выносим людей с теми же недостатками,что и у нас."
Я сегодня не выдержал и,наверное,раз в сотый пересмотрел Звездную пыль После чего обнаружил,что режиссер этого фильма Мэтью Вон XDD полюбил эту прекрасную историю еще больше Потом побежал сюда и,о Боги!Новая глава.Сегодня прекрасный день
silverspoon, я сама удивлена скоростью написания и все еще сомневаюсь в качестве текста. в шапке, пожалуй, напишу, что это мой первый фик, написанный так быстро
читать дальшеДни становились холоднее и короче. Дождь мог иногда лить несколько суток подряд, и тогда даже на крутых боках «Гермеса», надежно спрятанного в эллинге, оседали серебристые капли. Эггси забирался по вантам наверх, проводил ладонью по жесткой тканой оболочке, представляя, что гладит огромное живое существо, выброшенное морем на берег, иногда прижимался к ней гудящей головой, и тогда кто-то из экипажа, всегда крутившегося поблизости, непременно советовал еще и поцеловать дирижабль в нос на удачу. Новости с северных границ не успокаивали. Стальных птиц, из-за формы крыльев прозванных в народе голубями, становилось все больше, они летали над городами и деревнями, но поделать с этим ничего было нельзя: воздушное пространство над королевством должно было оставаться открытым для летательных средств других государств. Это был прямой приказ короля. — Сбили бы одну такую железку, они бы перестали к вам соваться, — пробормотал Эггси, когда Гарри поздним вечером вернулся на борт «Гермеса», совершенно вымотанный очередным срочным собранием военного совета. — Сбей мы одну такую железку, нас заклеймят агрессорами и зачинщиками войны, — терпеливо ответил Гарри. — Остается только не упускать их из виду, чем и занимается последние недели экипаж «Ланселота». Эггси и сам прекрасно понимал, что нужно было соблюдать осторожность, но затянувшееся ожидание выводило его из себя. Жить на борту готового в любой момент подняться в воздух дирижабля, спать в собственной каюте, обедать и ужинать в офицерской кают-компании с другими членами экипажа было интересно, порой даже весело, но ничто не давало ему забыть о причинах подобной жизни. Дважды в день тщательно проверялись не только двигатели и система управления, но и орудия. Гарри не раз предлагал ему перебраться в город, обещал уютную комнату в министерской резиденции или номер в дорогом отеле — все, что Эггси только пожелает, но он качал головой и из раза в раз повторял одно и то же: «Не раньше, чем ты найдешь себе другого юнгу». Он и сам не смог бы объяснить себе, почему одна только мысль о том, чтобы оставить Гарри, заставляла все внутри тревожно сжиматься. — Что нового в столице? — спросил Эггси, не слишком изящно меняя тему и пытаясь тем самым отвлечь Гарри от мыслей о стальных птицах. — Через два дня в Рэльте дают Бетховена, — наткнувшись на непонимающий взгляд, Гарри пояснил, — это композитор из Мира За Стеной. Смею предположить, тебе придутся по вкусу его произведения. Эггси с ногами забрался в удобное кресло и вопросительно вскинул брови, кивнув на стоявший рядом громоздкий граммофон. Гарри негромко рассмеялся: — Сейчас? — Почему нет? Кто знает, где мы будем через два дня. Эггси оборвал себя, испугавшись того, как прозвучали эти слова, но Гарри будто не обратил на них внимания. Он поставил пластинку и вернулся в кресло напротив. Эггси закрыл глаза, прислушавшись, и не смог сдержать улыбки: — Это получше тех пьяных завываний в гостинице. Даже не видя лица Гарри, он легко представил его наигранно-строгий взгляд и тихо фыркнул. — Я серьезно. Немного похоже на наши песни. — Ваши? Эггси ясно услышал в его голосе улыбку и открыл глаза. — Да. Песни звезд, — объяснил он, чувствуя неясную скованность. Они редко обсуждали это, словно у них был негласный уговор даже наедине делать вид, что Эггси и впрямь был родом из северной деревни. Всякий раз, когда речь заходила о звездах, Эггси первым торопился увести разговор в сторону и обратить внимание Гарри на что-нибудь другое: на погоду или свои значительно улучшившиеся за последнее время манеры. Но в этот раз он, заранее обругав себя за глупость, сглотнул вставший поперек горла ком и продолжил. — Я давно хотел тебя кое о чем спросить, но не был уверен, что ты ответишь. — Постараюсь удовлетворить твое любопытство, — отозвался Гарри. Он заинтригованно приподнял брови и остановил проигрыватель. Эггси крепко сцепил в замок пальцы и взглянул на Гарри из-под отросшей челки. — Ты ведь получил приказ найти и привести звезду, — он дождался утвердительного кивка. — И нашел, хотя погоняться тебе за мной пришлось, уж не спорь, немало. И даже привел, и я, честно говоря, до последнего думал, что в кабинете ты скажешь этому плешивому министру: «Получай свою звезду и делай, что пожелаешь». Но ты не сказал. Эггси перевел дух. На Гарри он теперь смотреть не решался, боясь, что мог оскорбить его своими подозрениями. — Почему ты скрываешь ото всех, кто я на самом деле? Гарри тихо вздохнул, прежде чем заговорить. Голос его звучал устало, но в нем не было обиды или удивления, словно капитан уже давно ждал этого вопроса. — Дело в том, Эггси, что даже будучи, безусловно, неземным созданием и обладая, вероятно, определенным магическим потенциалом, ты вряд ли сумеешь решить все те проблемы, с которыми столкнулось королевство. И я, как, — он сделал неловкую паузу, будто подбирая нужные слова, — как человек, в некотором роде несущий за тебя ответственность, не хотел бы, чтобы ты оказался втянутым в неприятные политические дрязги. Эггси вскинул подбородок и широко ухмыльнулся, не слишком серьезно задумываясь над своими словами: — А если я хочу оказаться втянутым? Побороться за престол? Стать, в конце концов, новым королем? Гарри посмотрел на него без улыбки, и от его тяжелого внимательного взгляда у Эггси все нутро сковало холодом. — Несмотря на некоторые магические допущения, Эггси, это — не сказка. Посмотри, к чему привел страну человек, который не был готов управлять ею. Если по зрелом размышлении, после того, как мы переживем нынешний кризис, ты все еще будешь хотеть стать королем — что же, я представлю тебя премьер-министру как звезду и сниму с себя всю ответственность за происходящее. Эггси раздраженно цыкнул, вперив взгляд в молчавший граммофон. Он был расстроен: дурацким наставительным тоном, который выбрал для разговора с ним Гарри, и тем, что Гарри в принципе воспринял его слова всерьез, будто не успел узнать его достаточно хорошо, чтобы понимать, когда он шутит. — Да за кого ты меня держишь, — пробормотал он наконец. — Я с первой ночи спал и видел, как бы на небо вернуться. Вызнал у той гадалки, где взять вавилонские свечи, напросился с ней в Бронсвик, чуть не умер там на пропускном пункте, пока из меня пытались вытрясти деньги, — и все ради чего? Свеча не сработала!
читать дальшеТеперь Гарри смотрел на него с искренним интересом. Он немного подался в кресле вперед, на его лице блуждала рассеянная улыбка, и Эггси почувствовал, как раздражение медленно сходит на нет. — Расплатился за нее твоим шиллингом, между прочим, — подмигнув, он вытянул из-за ворота рубашки тонкую серебряную цепочку, на которой теперь болталась монетка. — Так вот кто был тем воришкой, — в глазах Гарри мягко блеснуло никак не вязавшееся с обликом капитана озорство. — Все честно, — Эггси сморщился и аккуратно спрятал шиллинг обратно. — Еще не хватало платить за такую чепуху нормальными деньгами. Думал, как зажгу ее, так сразу окажусь на небе, а эта дрянь... Он запнулся, встретившись с Гарри взглядом, и проговорил медленно, будто сообразил только сейчас: — А эта дрянь швырнула меня прямиком тебе под ноги. Гарри откинулся на спинку кресла и с удовольствием рассмеялся. Эггси почувствовал, как теплеют от смущения щеки. — О чем ты думал, когда зажигал ее? — спросил Гарри, наконец успокоившись. — О небе, о чем же еще, — Эггси попытался сдержать дурацкую улыбку. — О небе, и о кораблях, и об одном капитане, который меня искал. И нашел. Гарри смотрел на него так, словно видел насквозь. Он улыбался — тепло и спокойно, и Эггси подался немного ближе, устраиваясь на самом краю обитого бархатом сиденья. — Не думаю, что свеча не сработала. Ты ведь оказался в небе, как того и хотел. В кают-компании стало светло, будто в иллюминаторы заглянуло давно севшее за горизонт солнце. Эггси потер лицо ладонями и шумно вздохнул, немного сбитый с толку. — Вроде того. Признаться... — он покусал губу, не уверенный, что стоило говорить дальше. — Признаться, все сложилось даже лучше, чем я хотел. Ты просто представить не можешь, как там скучно: днем отдыхаешь, а ночью ползешь по небу, и даже поглядеть бывает не на что. Вы ведь обычно в это время спите, а даже если не спите, все равно сидите под крышами. Гарри не перебивал его. Он слушал так внимательно, будто от рассказа Эггси зависела по меньшей мере судьба королевства. — Но иногда, — Эггси улыбнулся своим воспоминаниям, — вы выходите ночью под открытое небо. По весне вы устраиваете ярмарки, и огни ваших шатров собираются в отражения созвездий, а ранней осенью разводите костры ярче солнца, затмевая наш свет. И порой я вижу влюбленных — они маются без сна, самые несчастные и самые счастливые на земле, и смотрят на нас, спрашивая совета, и воспевают свою любовь в глупых стихах. Эггси замолк, окончательно смешавшись. Там, дома, над его интересом к миру людей нередко посмеивались, обещали, что ничем хорошим это не кончится, но он не слушал и с каждым сделанным по небосводу кругом спускался все ниже, стремясь расслышать еще одно слово, поймать еще один взгляд. И так продолжалось, пока его не сбила стальная птица, — совершенно позорная история, над которой, когда он вернется, будут смеяться все, от Сириуса до Капеллы. Он не хотел возвращаться. Не из-за насмешек — насмешки не могли ранить и причинить настоящей боли, и рано или поздно случившееся забылось бы, как забывалось и прежде. Но он привязался к Гарри; привязался так сильно, что от одной мысли о возможном расставании становилось трудно дышать, и признаться в этом было страшно даже себе самому. Гарри молчал, и Эггси не мог понять выражения его лица. В груди будто что-то взрывалось, горло перехватило, и следующие слова вышли совсем тихими. — Ты любил когда-нибудь? Так, что хотел умереть, лишь бы только, — он сбился и вдохнул глубже, — лишь бы только так не болело в груди. Будто у тебя украли сердце. Он больше не смотрел на Гарри. В голове грохотали еще сотни глупых, пустых строчек на мертвых и живых языках, но они не значили ровным счетом ничего: это были чужие слова о чужой любви. — Я видел безумцев, прощавшихся в ночи с жизнью, — проговорил он, справившись с голосом. — Они прыгали с обрывов и брались за заговоренные кинжалы, пили яд и шли по своей воле на войну. Любовь убила их. Он не услышал, как Гарри встал и приблизился к нему, и поднял голову, только когда увидел его руки на подлокотниках своего кресла. Гарри неудобно склонился над ним, слишком высокий, и тихо заговорил на ухо: — Любовь не убивает, Эггси, убивают глупость и трусость. Любовь не крадет — крадет только жадность. Любовь не причиняет боли, — он понизил голос, — боль причиняет чужая жестокость. Эггси побоялся повернуть голову и случайно встретиться с Гарри взглядом. Он зажмурился, вслепую накрыл его руки своими, крепко сжал. — Тебя послушать, так любовь — настоящее волшебство. — Разве нет? — Гарри коротко прижался губами к его виску и улыбнулся. — Тебе ли в этом сомневаться, неземное создание с магическим потенциалом. Эггси осторожно, словно боясь расплескаться, запрокинул голову и поцеловал его. Он все еще не решался открыть глаза, и поцелуй вышел смазанным, торопливым, даже глупее того, что случился на капитанском мостике «Ланселота», когда пол вдруг в самом что ни на есть прямом смысле на мгновение ушел у них из-под ног. Гарри вытянул его из кресла и привлек к себе, зарылся пальцами в волосы на затылке, обнимая так крепко, что перехватило дыхание. Эггси лбом уперся в его плечо и подцепил ногтем тяжелую медную пуговицу капитанского мундира. Он бездумно улыбался. — Ты светишься так, что глазам больно, — прошептал Гарри, не спеша отпускать его. — Не смотри, — попросил Эггси, принявшись возиться с пуговицей. — Не хочу, чтобы ты ослеп. Гарри только негромко рассмеялся.
ОООООО БОООООЖЕ Я сама сейчас свечусь как таз начишенный. Они такие прекрасные, у меня сейчас сердце остановиться. Божебоже мне нат хорошо, что ад больно. Не останавливайтесь никогда
— Ты светишься так, что глазам больно, — прошептал Гарри, не спеша отпускать его. — Не смотри, — попросил Эггси, принявшись возиться с пуговицей. — Не хочу, чтобы ты ослеп. аааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа господи. господи. господи. прям как вынуди сердце мне, милый автор
"Мы не выносим людей с теми же недостатками,что и у нас."
*утирает слезы очередной бумажной салфеткой* Меня плющит в прямом и переносном смысле.Повизгиваю от радости и счастья,как маленькая девочка,которой просто так купили мороженое.Свечусь как Эггзи
дамы и господа, мы тут побеседовали с заказчиком с глазу на глаз, и заказчик убедил меня, что нужен секс поэтому сегодня вас не ждет ничего, кроме бессюжетной нцы, и если вас это каким-то образом смущает, вы можете проигнорировать девятую часть и вернуться завтра ночью)
читать дальшеОни процеловались всю дорогу до капитанской каюты. Гарри точно боялся выпустить Эггси из рук: комкал на спине рубашку и цеплялся пальцами за тяжелую пряжку брючного ремня, вслепую ведя его по узким коридорам. Когда он в третий или четвертый раз ударился плечом, не вписавшись в поворот, Эггси коротко рассмеялся ему в рот: — Хороший же из тебя пилот, даже до своей койки добраться не можешь. Гарри прижал его к двери в свою каюту и немного оттянул ворот рубашки, оценивающе разглядывая родинку на шее. — Юнге слова не давали, — наконец ухмыльнулся он, коленом раздвинув его ноги. — Прояви к капитану хоть каплю уважения. Эггси на мгновение забыл, как дышать, и Гарри воспользовался этим, снова жадно, торопливо его поцеловав. Эггси беспомощно заскользил руками по двери за своей спиной в поисках глупых резных завитушек или чего угодно еще, за что можно было бы уцепиться пальцами, чтобы только не хвататься за нашивки на мундире Гарри — он боялся, что рано или поздно оторвет их с мясом. Дверная ручка была прохладной и повернулась с отчетливым тихим щелчком: Гарри никогда не запирал каюту, справедливо полагая, что если не может довериться экипажу в такой мелочи, о полете нельзя даже думать. Эггси ловко скользнул в приоткрывшуюся дверь и выставил перед собой руку: — Для начала прояви хоть каплю уважения к упавшей с небес звезде. Он поймал Гарри за лацкан мундира и притянул его к себе, целуя снова: ему нравилось целоваться, и он быстро учился. Гарри аккуратно отодвинул его, чтобы наконец зайти самому, захлопнул дверь и повернул в замке ключ. Эггси нервно ухватился за верхнюю пуговицу своей рубашки, все еще не расстегнутую, и торопливо, бестолково ее дернул, удивляясь, насколько неловкими стали пальцы. Гарри отвел от воротничка его вздрагивавшие руки, расстегнул пуговицу сам, тыльной стороной ладони провел по горлу, странно улыбнувшись. — Что? — спросил Эггси, облизав пересохшие губы, но Гарри не ответил. Он принялся медленно, с издевательской педантичностью расстегивать его рубашку, после каждой пуговицы проводя пальцами по родинкам и веснушкам, и Эггси запоздало понял, что он прочерчивает линии созвездий. — А вот и Кассиопея, — подтвердил Гарри его догадку, скользнув пальцами по напрягшемуся животу. Эггси обрывисто засмеялся и сдернул с плеч рубашку, завозился с мундиром Гарри. — Небо забери все эти крючки, — возмутился он спустя несколько секунд. Гарри перехватил его руки, легко прикоснулся губами к костяшкам и подтолкнул Эггси к заправленной койке. Под его руками мундир расстегнулся будто сам собой, и Эггси тяжело, шумно сглотнул, уставившись на Гарри потемневшими глазами. Рубашка вслед за мундиром оказалась на спинке стула. Гарри снова поцеловал его. Эггси не приходилось ни с кем целоваться раньше, но он готов был поклясться, что лучше Гарри этого все равно никто не умел: он видел достаточно поцелуев за все то время, что провел на небе. Эггси накрыл пальцами старый шрам под правой ключицей, погладил зарубцевавшуюся кожу, утягивая Гарри вслед за собой на узкую койку. Гарри накрыл его собой, и от близости и жара стало трудно дышать, Эггси выгнулся, прижимаясь теснее, переплетаясь ногами. Почему-то хотелось смеяться, но воздуха не хватало, голос не слушался. Он чувствовал прикосновения Гарри к плечам, шее, груди, подавался им навстречу, зарывался пальцами в его волосы, шептал что-то сейчас совершенно бессмысленное, и когда ладонь Гарри по животу скользнула за пояс форменных брюк, вдруг выругался. Гарри тихо засмеялся ему в шею, двинув по члену ладонью: — Следи за языком. Эггси с удовольствием выругался снова, и Гарри сжал пальцы сильнее. Задаваемый им ритм был мучительно медленным, от него в животе все туго скручивалось и ныло, и стоило Эггси выпутаться из брюк, он неуклюже вывернулся из-под Гарри и сел на него верхом. Они едва не скатились с койки, Эггси начал глупо посмеиваться, вцепившись в его плечи, и заерзал. Гарри выдохнул сквозь зубы и крепко сжал его бедра. Эггси завел руку назад, через жесткую ткань брюк погладил член Гарри, вслепую завозился с непослушными пуговицами — то, что Гарри все еще был наполовину одет, казалось возмутительным. Гарри не торопился помогать ему. Он сдвинул руки выше, погладил Эггси по животу, накрыл ладонью его член — и почти сразу убрал пальцы, едва Эггси тихо коротко простонал. — Да ты издеваешься, — прошипел Эггси, мстительно двинув бедрами. Гарри только улыбнулся и потянулся поцеловать его. Можно было подумать, что всё это его нисколько не впечатляет, но Эггси прижался ягодицами к крепко стоявшему члену, неловко качнулся, и у Гарри сбилось дыхание. — Я... — выдавил Эггси, склонившись ниже, — я не очень... хорошо знаю, что дальше. Гарри легко прихватил зубами его нижнюю губу и закинул руку куда-то за голову. В изголовье что-то с грохотом упало, Эггси нервно хмыкнул, предпочтя спрятать лицо у Гарри на плече. Гарри мазнул губами по его уху — это было щекотно, Эггси заулыбался, подставляя ухо и шею под короткие теплые прикосновения, и только глухо охнул, почувствовав горячие скользкие пальцы между ягодиц. — Мне остановиться? — спросил Гарри едва слышно, надавив одним пальцем. — Только попробуй. У Эггси зазвенело в ушах, тело вдруг сделалось непослушным, тяжелым, и он без сил повалился на Гарри, не заметив, как вцепился побелевшими пальцами ему в плечи. Он напряженно прислушивался к себе, коротко часто выдыхал через рот, и когда пальцев стало три, вдруг застонал. Гарри замер, и Эггси сам неуклюже качнулся назад, насаживаясь на его пальцы. Перед глазами мелькали белые точки, Эггси не слышал ничего, кроме своего сорванного дыхания, и когда Гарри попросил его приподняться, догадался об этом только по движению губ. Он привстал, чувствуя, как дрожат напряженные бедра, стиснул пальцами край подушки. Гарри медленно, надавливая, провел ладонью по его спине от сведенных лопаток до поясницы, погладил по ягодице, несильно сжимая. Эггси закусил саднящую губу и глупо зажмурился, почувствовав, как Гарри скользнул губами по его шее. Стон застрял у него в горле. Гарри придерживал его за бедра, не давая двигаться, и шептал что-то, щекотал дыханием шею. Эггси шумно вдохнул, слепо зарывшись пальцами в его волосы, дергая, кажется, слишком сильно, и смог только сипло пробормотать: — Пожалуйста, будь ты проклят, пожалуйста, Гарри. Всё снова было слишком медленно, так, что Эггси выругался бы длинно и витиевато, если бы в голове не было оглушительно пусто. Он попытался двинуться сам, задать собственный ритм, но Гарри не позволял ему, крепко стискивая пальцы на боках. Сердце билось будто где-то в голове, Эггси глох от собственного пульса. Когда Гарри сжал его член и провел пальцем по влажной головке, второй рукой надавив на поясницу, он издал совершенно щенячий звук и вцепился в скомканную простынь, а потом, уже почти не соображая, закрыл глаза Гарри ладонью. На мгновение каюту залил ослепительный белый свет. Эггси обмяк, чувствуя себя так, будто из него вытряхнули все кости, мокрым лбом уперся Гарри в плечо. Гарри осторожно погладил его по затылку, и Эггси неуклюже завозился, сползая с него, устраиваясь под боком. Он попытался вытянуть из-под Гарри одеяло, что-то лениво забубнил — по влажной спине бил невесть откуда взявшийся сквозняк, резко стало холодно. Гарри подгреб его под себя, обнимая, и зарылся лицом в волосы, почему-то тихо засмеялся. Эггси хотел спросить, что такого забавного нашел Гарри, но его самого тоже вдруг разобрал смех. Он слабо ударил его по груди. — Мне холодно. — Мне тоже, — согласился Гарри, не шевельнувшись. — Ты так и будешь лежать? — спросил Эггси, безуспешно борясь с широким зевком. Гарри немного сдвинулся, уступая ему край сбившегося одеяла, и снова обнял, когда Эггси завернулся в него. Звон в ушах понемногу стихал, накатывала немыслимая усталость. Гарри шептал что-то ему в висок, но Эггси не мог разобрать слов.
я думала, звезда упала, а это, оказывается, вы светились мне никто ещё не говорил таких прекрасных слов
И ЭТА ЧАСТЬ БЫЛА ВОСХИТИТЕЛЬНА!!! — Я... — выдавил Эггси, склонившись ниже, — я не очень... хорошо знаю, что дальше. Этот неловкий Эггси, госпадибоже. Они прекрасны! Вы прекрасны! Мне хочется прыгать от счастья!
медь звенящая // но в самый последний момент я успею нажать красную кнопку с надписью "Самый хороший день"
Дорогой автор, я рада, что понравилось.
А новая часть прекрасна, я чуть с неба не свалилась от перпереизбытка чувств. Единственное, не очень понятно, победил ли Эггзи брюки капитана самостоятельно, а если нет, как они исчезли))) *Нимуэ — та еще зануда, да*
-
-
21.04.2015 в 00:15авававав еще раз!
увидев новые комменты в этом треде, побежала наливать себе какаушку и насыпать печеньев - я вам скажу, это идеальная компания для чтения вашего текста
-
-
21.04.2015 в 00:31-
-
21.04.2015 в 07:00У них война, а у меня почему-то опять сердечки в глазах))
-
-
21.04.2015 в 08:10-
-
21.04.2015 в 09:32милый автор, я, конечно,
пьяный китобойстарый солдат, которому не положено знать слов любви и всё такоено
НО
в вашем фике на самом деле столько волшебства и неизбывной нежности, что мне хочется бегать по стенам, орать дурниной и самой сиять и гореть с силой тысячи солнц
чем дальше, тем прекраснее, Эггси и Гарри не перестают восхищать, и второстепенные герои тоже невероятные котики.
и ооо, "скандальный "Гермес"
спасибо вам за такое чудо!
-
-
21.04.2015 в 19:33После чего обнаружил,что режиссер этого фильма Мэтью Вон XDD полюбил эту прекрасную историю еще больше
Потом побежал сюда и,о Боги!Новая глава.Сегодня прекрасный день
-
-
21.04.2015 в 23:22-
-
22.04.2015 в 00:00КЁШ ПЕРЕДАСТ, норрингтон тоже вас любит, заказчик
я тип не против получить
Имбирная заначка, да у него язык без костей, что вы хотите
silverspoon, я сама удивлена скоростью написания
и все еще сомневаюсь в качестве текста. в шапке, пожалуй, напишу, что это мой первый фик, написанный так быстроArli_n_di, moonfish, ИЖДУ, война войной, а любовь по расписанию!
Daud the Whaler, спасибо за слова любви
Ушастый Мерлин, да, стервец мэттью вон снимает неприлично хорошие фильмы)
Venti Vetantes, скажем так, если "ланселот" - это сам капитан норрингтон, то "гермес" - это всё то, что любит капитан харт
лучащийся а.
-
-
22.04.2015 в 00:00читать дальше
-
-
22.04.2015 в 00:00-
-
22.04.2015 в 00:14Я сама сейчас свечусь как таз начишенный.
Они такие прекрасные, у меня сейчас сердце остановиться. Божебоже мне нат хорошо, что ад больно.
Не останавливайтесь никогда
-
-
22.04.2015 в 00:19-
-
22.04.2015 в 00:20-
-
22.04.2015 в 00:20-
-
22.04.2015 в 00:21у меня просто нет вообще никаких слов
только много бесконечного восхищения и обожания
-
-
22.04.2015 в 00:21золотые слова, дорогой автор!
-
-
22.04.2015 в 00:21Я сейчас сама светиться начну от этой любви и красоты
-
-
22.04.2015 в 00:23— Не смотри, — попросил Эггси, принявшись возиться с пуговицей. — Не хочу, чтобы ты ослеп.
аааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа
господи.
господи.
господи.
прям как вынуди сердце мне, милый автор
-
-
22.04.2015 в 00:25-
-
22.04.2015 в 03:57Ох. И вот тут я закончилась, как личность. Совсем.
Держите песню:
Cкачать Йовин Меридиан бесплатно на pleer.com
-
-
22.04.2015 в 07:05продолжение такое волшебное и чудесное, нет слов))
-
-
22.04.2015 в 09:50-
-
22.04.2015 в 10:38-
-
22.04.2015 в 23:40-
-
23.04.2015 в 00:00silverspoon-1, silverspoon-2, Daud the Whaler, silverspoon-3, moonfish, Имбирная заначка, Arli_n_di, ИЖДУ, Ушастый Мерлин, Venti Vetantes, спасибо за все ваши сердца, слезы и свет
Panda Pooh, я думала, звезда упала, а это, оказывается, вы светились
КЁШ ПЕРЕДАСТ, я ведь его теперь не отдам
Нимуэ, фея избирательного добра, спасибо за песню, очень хорошая
слегка смущенно посвечивающий а.
-
-
23.04.2015 в 00:00читать дальше
-
-
23.04.2015 в 00:11эггси, звездочка
автор, ТЫ МОЛОДЕЦ.
ЗНАЛ ЧТО ТЫ СМОЖЕШЬ НАПИСАТЬ ОХУЕННО
-
-
23.04.2015 в 00:23мне никто ещё не говорил таких прекрасных слов
И ЭТА ЧАСТЬ БЫЛА ВОСХИТИТЕЛЬНА!!!
— Я... — выдавил Эггси, склонившись ниже, — я не очень... хорошо знаю, что дальше.
Этот неловкий Эггси, госпадибоже. Они прекрасны! Вы прекрасны!
Мне хочется прыгать от счастья!
-
-
23.04.2015 в 00:38А новая часть прекрасна, я чуть с неба не свалилась от перпереизбытка чувств. Единственное, не очень понятно, победил ли Эггзи брюки капитана самостоятельно, а если нет, как они исчезли)))
*Нимуэ — та еще зануда, да*
-
-
23.04.2015 в 00:46Щастье то какое!