[kingsman fest]

4.40. Эггзи и кошмары. Он не привык спокойно спать, потому что в любой момент мог придти Дин, а ему нужно защищать мать и сестру. В общей спальне постоянные звуки, из-за которых он всегда настороже. Испытание с водой и последующие шуточки Чарли все только усугубляют. Комфорт от кого-то или он справляется сам - на откуп автору.
В помощь - But I don't want to go to sleep; in all my dreams I drown.

Download I Drown for free from pleer.com

@темы: 4 тур, other, выполнено, Eggsy Unwin

Comments

[silverspoon]

автор просит прощения у заказчика.

...

не уверен соответствует ли текст тому, что имел в виду заказчик.
и, на всякий случай, сразу the end., автор может потерять настрой и не суметь дописать.

поначалу автор хотел написать полностью и только потом выкладывать, но нужно перелить винду на ноутбуке, а все съемные носители уже забиты под завязку.
исполнение 1, часть 1/?

шесть с половиной тысяч знаков

Когда отец еще был жив, в комнате у Эггси была огромная плюшевая сова. Маленькому Эггси нравилось наблюдать за игрушкой, которая никогда не моргала. Но когда к ним пришел тот странный господин в костюме, Эггси захотел закрыть глаза и никогда их больше не открывать, только бы отец был жив.
Поначалу они с матерью еще справлялись, но потом пришло время оплаты за дом, а денег у них не было. Мать наотрез отказывалась звонить по номеру на медали, только подсаживала Эггси к себе на колени и приговаривала, уткнувшись сыну в макушку, что все у них обязательно наладится.
Не наладилось.
Вначале мужчины в форме забрали садового гнома и пианино из гостиной, потом разобрали комнату отца, ванную... Когда в доме остались только голые стены и диван, на котором им приходилось ютиться вдвоем, мать решила продать дом и переехать в место поскромней.

Местом поскромней оказался один из районов восточного Лондона, по уровню преступности сравнимый разве что с Хэкни или Гарлемом, в котором они с мамой смотрелись так, будто прибыли не с Земли.
Эггси захватил с собой только сову, маленький чемоданчик с одеждой и книгу. Эггси думал, что они надолго здесь не задержатся, ведь отец обязательно их спасет. Он должен их спасти.

Через два месяца жизни здесь Эггси понимает, что нужно либо стать такими, как они, либо проваливать отсюда. Эггси хотел бы выбрать второй вариант, но человек предполагает, а ситуация располагает.
Через год он уже присоединяется к местной банде; Эггси маленький и юркий, он может взломать чью-то дверь за тридцать секунд. Эггси думает, что эти люди совсем не похожи на детей, на тех братьев и сестер, которых он себе выдумал, пока отец был жив. Эггси думает, что они гораздо больше похожи на людей из его снов, которые тянут к нему свои руки, полные язв и трупных пятен.

Эггси должен научиться противостоять снам, говорит ему мать. Она поет ему колыбельные и гладит по макушке. В такие моменты Эггси еще верит, что все наладится, но потом в их жизни появляется Дин. Мать перестает следить за своими чудесными волосами, у нее под глазами появляются огромные мешки, а Охотник, от которого Эггси убегает в своих снах, становится поразительно похожим на Дина.

Днем он использует Эггси как мальчика-посыльного, а вечером, стоит Эггси лечь в постель, он гоняется за ним, шепчет угрозы на грани слышимости и тянет к Эггси свои противные толстые руки. Эггси настолько устает от кошмаров, что перестает различать, где Дин из его снов, а где - настоящий.
Мальчишки из банды впервые доверяют ему грабануть бакалейную лавку, а Эггси не чувствует ничего. Они улыбаются, мол, пройдешь испытание и станешь одним из нас, но Эггси на это откровенно наплевать.

Эггси настолько устал, что не может сопротивляться. Стоит его голове коснуться подушки, он тут же засыпает. Охотник находит его в бакалейной лавке, Эггси сидит на полу, обняв колени, за мешком с кукурузной мукой и плачет. Тогда Охотник усаживается рядом с ним, утирает Эггси слезы. Слезы соленые, Эггси видит, как кривится лицо Охотника, когда они попадают на его кожу.
Эггси просыпается от абсурдности происходящего, хватает ртом воздух и никак не может успокоиться.
Проворочавшись в постели еще около часа, Эггси наконец засыпает. Он спит спокойно и глубоко, вплоть до самого утра, но в этот раз его будит не Охотник, поймавший его, а солнечные лучи, заглянувшие в его комнату через маленькое окошко над самым потолком.

Он выходит в гостиную к маме, но пытается на нее не смотреть. Она его мать, он не должен ее осуждать, но это выше самого Эггси. Мать сидит на диване и пытается расчесать свои когда-то чудесные волосы, мешки под ее глазами немного меньше, чем обычно, мама улыбается. Удивительно, но улыбка матери будто возвращает его в то время, когда у них был дом, в доме был камин и отец. Она поворачивает к нему голову и, сияя, говорит, что беременна. Эггси не знает такого слова, потому что такое слово есть там, где они жили раньше и оно означает "счастье". Там, где они живут сейчас, есть только "обрюхатил" и "залетела", от которых несет дешевыми сигаретами и потом, Эггси думает, что так, должно быть, пахнет Дин.

А потом у них появляется Малышка. Эггси не знает, как ее назвала мать, но сам упорно именует сестренку то Малышкой, то Хоуп. Потому что у Эггси больше не осталось надежды, он хочет, чтобы хотя бы у его сестры она была.

x x x

Гарри Харт для Эггси пахнет крепко заваренным Эрл Греем и книжной пылью, Гарри Харт вытаскивает его из-за решетки, Гарри Харт ведет его в паб, где - Эггси все никак не может в это поверить, поверить собственным глазам - но защищает его от нападок "друзей".


Одеяло, под которым он спит в казарме, иначе и не назовешь, претендентов на место Ланселота, слишком удушливое и плотное. Эггси кажется, что это змея, которая оборачивает свои кольца вокруг его тела, а потом очень медленно душит.

В этот раз Охотник гонится за Эггси как-то чрезвычайно медленно, он будто загоняет его в ловушку, чтобы потом медленно наслаждаться своей победой над Эггси. Эггси думает, что должен, просто обязан победить Охотника.
Ради Гарри и отца.

А потом их чуть и не топят в их собственных постелях, Эггси едва успевает выбить стекло до того, как запас воздуха в легких истощается. Эггси думает, что это - его победа над Охотником. И она точно не последняя.

В этот раз у него есть фора. Он заходит в дом, где стены облиты кровью. Он заходит в дом и старается не смотреть на стены. Он заходит в дом и практически сразу подбирается, он готов бежать в любой момент. Он не знает, когда именно Охотник начнет, поэтому ему нужно быть настороже.

Он выбирает мопса.
У бедного щенка такие глаза, будто он все знает, будто он говорит что-то вроде Эггси, выбери меня, я же знаю, что ты выберешь меня. Да и выбирать, в общем-то, не из чего: Эггси с самого детства ненавидит больших собак после того, как мальчишки натравили одну из них на него. Он любит животных, но больших собак предпочитает любить на расстоянии.
У мопса большие грустные глаза, возможно, поэтому Эггси выбирает его.

Когда Чарли выливает на него ведро с водой, Эггси даже отчасти благодарен ему, иначе он бы не улизнул прямо из под носа Охотника. Но это не повод быть таким самодовольным мудаком, думает Эггси, и потирает костяшки, готовясь начистить Чарли морду.
Его останавливает Рокси. Чудесная, добрая и понимающая Рокси. Эггси думает, что хотел бы, чтобы его сестренка была похожа на Рокси, но потом о боги, потом до него доходит, что люди просто так не становятся такими - Эггси видит металл в глазах у Рокси - и меняет решение. Пусть лучше его Хоуп живет в счастливом неведении.

[Лася]

Интересно, автор, продолжайте, пожалуйста. Хочется всё-таки завершения этой истории (и лучше счастливого)
О, и отдельная благодарность заказчику за заявку. Приятно знать, что кто-то ещё любит эту песню

[silverspoon]

...

автор честно старался написать текст без отсылок, но потом до него дошло, что он подсознательно добавляет в текст цитаты. автору это показалось в тему.
прости, заказчик, текст падает на дно и медленно скатывается в то ли song, то ли poetry.
как обычно, автор будет благодарен за исправления.

а еще автор позволил себе вольность переименовать сестру Эггси в Хоуп. потому что.
заказчик, прости.

исполнение 1, часть2\?

пять тысяч семь сотен знаков.

Охотник идет за ним по пятам, сипло дышит, считает от одного до десяти - один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять; прячься, Эггси, - а потом наоборот: десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один; Эггси, я иду за тобой.
Эггси чувствует себя дико уставшим, на нем доспехи рыцаря тяжелее самого Эггси раза в два, но за доспехами нет рыцаря, там только маленький трусливый мальчик. Эггси прячется в шкафу, Эггси банален до тошноты, Эггси, милый, разве ты не смотрел киношные ужастики? Монстры живут внутри тебя, они всегда находят тебя.
- Ты чужд быку, смоковнице, и коням, и муравьям у твоего порога.Тебя не знает вечер и ребенок, -
ушел ты навсегда, навеки умер[1], - шепчет Охотник, Эггси слышит его притворно осторожные шаги, так ступает дикая кошка, преследуя свою добычу. - Тогда муравей полумертвый сказал тихонько и грустно: Я, знаете, видел звезды. Звезды? Что это значит? - кричат муравьи возмущенно. Да и улитка тоже спросила задумчиво: - Звезды? - Да, - муравей отвечает, - я видел звезды, поверьте. Я поднялся высоко, на самый высокий тополь, и тысячи глаз лучистых мою темноту пронзили. - Тогда спросила улитка: - Но что же такое звезды? - А это огни, что сияют над нашею головою. - Но мы их совсем не видим! - сердясь, муравьи возражают. А улитка: - Слаба я зреньем, вижу не выше травки. - Тогда муравьи вскричали, усиками вращая:- Тебя мы убьем. Ленив ты и развращен. Ты должен трудиться, не глядя в небо[2].

Эггси просыпается резко, будто вынырнув из-под воды, еще несколько минут сидит на кровати, пытаясь восстановить дыхание, и шепчет: тебя мы убьем, ленив ты и развращен, ты должен трудиться, не глядя в небо; звезды я видел, звезды... Чарли с соседней койки раздраженно шипит и бросает в него подушкой. Эггси думает, что Охотник снова прав. И от этого что-то в животе сжимается в узел.

x x x

Эггси лежит на путях в подземке, руки и ноги привязаны, на Эггси медленно наваливается паника. Он смутно помнит что-то про задание Кингсмэна, охмурить девушку, помнит, как выпил шампанское - о, оно еще показалось ему чрезвычайно дрянным. Над ним стоит какой-то старпер, что-то спрашивает, у Эггси заложило уши, грудь дрожит и Эггси буквально чувствует, как стягивается узел в животе. Старпер спрашивает про Кингсмэн.
- Да не знаю я нихера ни про агентов! Что ты прицепился, старпер, блин. Мальчиков для развлекухи стало не хватать, решил испытать экстрим? - Эггси молотит откровенную чушь, только молится про себя, чтобы этот мудак не заметил, как сильно у Эггси дрожат ресницы, что он готов разрыдаться прямо здесь как какая-то младшеклассница. Эггси думает, что не может позволить себе такую роскошь.
Эггси шепчет: звезды, я видел звезды... нет у тропинки края, верно, ведет она к звездам.
Старпер кричит на него, несет что-то про готовность умереть за тайну, а потом до Эггси доходит. Ох, конечно, они же в подземке: старпер просто оставит его здесь до ближайшего поезда; Охотник не один раз так делал. Эггси чувствует только странную пустоту в груди, показывает старперу язык и отводит глаза. Эггси думает, что обморок был бы очень кстати, он видит огни идущего поезда. На чисто машинальном уровне начинает брыкаться, но только шипит, не говорит ничего и тогда старпер превращается в Гарри. Господи, этот мудак превращается в его Гарри. Эггси думает, что Гарри тоже мудак тот еще, но хотя бы родной и знакомый.

Как оказалось, Чарли прокололся. Что же, чего-то такого и следовало ожидать. Эггси думает, что не сможет бороться с Рокси - она его бро, Рокси самая чудесная девушка в его жизни после маленькой Хоуп.


Эггси терпеть не может всю эту чушь про экстрасенсов, предчувствия и внезапно открывающиеся внутренние ока, но Честер Кинг меняет все - Эггси на подсознательном уровне чувствует отвращение к Артуру. И не потому, что тот старый брюзжащий зануда. Хотя это тоже играет свою роль.
Эггси думает, что и Артур, и Чарли, и английская аристократия в целом - это болото, выбраться из которого можно только ухватившись за дерево, растущее рядом. Рядом, но отдельно - думает Эггси и цепляется за Гарри.

x x x

Эггси нервно смеется во сне. Теперь Охотник не просто гоняется за ним, но устраивает ему поэтические вечера. Охотник читает Эггси стихи, пока тот пытается убежать и спрятаться, но в реальной жизни - если она вообще реальная, думает Эггси, рассматривая арсенал Гарри - Эггси все чаще ловит себя на том, что цитирует Охотника.
Эггси хочется вмазать самому себе.

В этот раз Охотник ведет его за собой в доки.
Здесь чудовищно пахнет рыбой, потом рабочих и смертью, Эггси как никогда сильно хочет проснуться, но не может - Охотник ловит его за лодыжки, за шею, за галстук и лацканы пиджака, Охотник ловит его и не отпускает.
- И отрадна песня, что немолчно льется, а не знаю снов я, о каких поется. Знаю, что и раньше яблоки алели в безмятежных водах твоего потока; что давно печали в сердце отболели, миновали снами той поры далекой; что любовь и прежде мороком извечным повторялась в этом зеркальце беспечном, - старое преданье лучше расскажи ты, расскажи о счастье, что давно забыто. - О забытом счастье не проси преданий, ничего не знаю, кроме грусти давней[3], - говорит Охотник, а голос его расходится гулким эхом, отбивается от моря и летит далеко. Эггси слышит эхо его слов, Эггси слышит "кроме грусти давней"... Эггси чувствует кровь, что стекает по его рубашке; распахнув глаза в неверии, Эггси тянется рукой в порезу на животе, его руки моментально становятся алыми, а Охотник смеется, и смех его разносится повсюду.

Эггси встречает рассвет сидя на кровати, обняв колени, и уткнувшись взглядом в потолок.
Эггси слышит, как Охотник поет ему: born underground, grown inside a rocky womb, the Earth is our cradle, the mountain shall become our tomb[4]. Охотник остается один внутри Эггси, он закрывает глаза другим чудовищам внутри Эггси.
Охотник закрывает Эггси глаза.
Эггси засыпает, улыбаясь.

Примечания:
1 - Федерико Гарсиа Лорка, "Плач по Игнасьо Санчес Мехиасу".
2 - Федерико Гарсиа Лорка "Как улитка отправилась путешествовать и кого она встретила в пути".
3 - Антонио Мачадо "Был погожий вечер...".
4 - Yougscast - I'm a Dwarf.
отрывок, приведенный в тексте:
born underground, grown inside a rocky womb, the Earth is our cradle, the mountain shall become our tomb.
Родились под землёй, выросли в каменистой утробе, Земля — наша колыбель, гора станет нашей могилой.

текст.

Brothers of the mine, rejoice!
Swing, swing, swing with me,
Raise your pick and raise your voice,
Sing, sing, sing with me!
Down and down into the deep,
Who knows what we'll find beneath?
Diamonds, rubies, gold, and more
Hidden in the mountain store.

Возрадуйтесь, братья мои!
Раскачивайтесь, раскачивайтесь,
раскачивайтесь вместе со мной,
Поднимите свои кирки и возвысьте голоса,
Пойте, пойте, пойте со мной!
Ниже и ниже, всё глубже,
Кто знает, что мы найдём там?
Бриллианты, рубины, золото и многое другое
Спрятано в недрах горы.


Born underground, suckled from a teat of stone,
Raised in the dark, the safety of our mountain home,
Skin made of iron, steel in our bones,
To dig and dig makes us free,
Come on, brothers, sing with me!


Родились под землёй, вскормлены каменной грудью,
Выросли в темноте и безопасности нашего горного дома,
Кожа из железа, сталь в наших костях,
Копать и копать — вот, что делает нас свободными,
Давайте, братья, пойте со мной!

[Chorus:]
I am a dwarf and I'm digging a hole,
Diggy diggy hole, diggy diggy hole!
I am a dwarf and I'm digging a hole,
Diggy diggy hole, digging a hole!


The sunlight will not reach this low,
Deep, deep in the mine,
Never seen the blue moon glow,
Dwarves won't fly so high.
Fill a glass and down some mead,
Stuff your bellies at the feast!
Stumble home and fall asleep,
Dreaming in our mountain keep.


Солнечный свет не достанет
меня на этой глубине,
Глубоко-глубоко в шахте
Я никогда не видел сиянья голубой луны:
Гномы не взлетят так высоко.
Наполни стакан и пригуби мёда,
Набейте животики на пиру!
Доползи до дому и завались спать,
Смотри сны в нашем горном жилище.


Born underground, grown inside a rocky womb,
The Earth is our cradle, the mountain shall become our tomb.
Face us on the battlefield; you will meet your doom,
We do not fear what lies beneath, we can never dig too deep.

Born underground, suckled from a teat of stone
Raised in the dark, the safety of our mountain home
Skin made of iron, steel in our bones
To dig and dig makes us free
Come on, brothers, sing with me


Родились под землёй, выросли в каменистой утробе,
Земля — наша колыбель, гора станет нашей могилой.
Столкнёшься с нами на поле боя — встретишь свой рок,
Мы не боимся того, что внизу, мы не можем докопаться слишком глубоко.

Родились под землёй, вскормлены каменной грудью,
Выросли в темноте и безопасности нашего горного дома,
Кожа из железа, сталь в наших костях,
Копать и копать — вот, что делает нас свободными,
Давайте, братья, пойте со мной!

Источник: www.amalgama-lab.com/songs/y/yogscast/diggy_dig...

[Оичи]

Автор!!!!!
Какой завораживающий, объемный текст у вас выходит! Это потрясающе. И ощущения как после реального кошмара: понимаешь, что неправда, проснулся, а тебя все не отпускает. И увязаешь, прокручиваешь в голове все раз за разом.
Спасибо! Продолжайте, пожалуйста!

не з.

[silverspoon]

Лася, насчет счастливости не могу обещать. кто знает, куда меня заведет эта писанина.
Оичи, спасибо вам огромное за отзыв. что-то подобное я и пытался вложить в текст. прекрасно, что у меня получилось, что вы нашли в тексте именно это, что вам это нравится.
ради таких отзывов стоит продолжать.
<3

[silverspoon]

прочитать перед ознакомлением с новой частью.

автор чувствует себя так, будто это он натянул на себя чужие доспехи.
автор просит прощения, это не он, это клавиатура все сама.

автор все еще не перечитывает написанное, поэтому ошибки возможны.
и более того.
буду благодарен за исправления, все как всегда.

автор не видит ничего жестокого в этих сценах, но на всякий случай предупреждает, что имеются сцены с содержимым, которое может кому-то не понравиться.

исполнение 1, часть 3\?

чуть больше шести тысячи знаков.

Кто слаб, того согнут, и по-другому быть не может. Упал - перешагнут, и вряд ли что-нибудь поможет. Не зная, что нас ждет, идти вперед, сжимая зубы. А время разберет все наши сложные маршруты. В нашем шапито мрачно и темно...
© Наив - На пределе.

- Я мог бы быть твоим отцом, - хрипит Охотник, делая очередную затяжку.
Они сидят на ящике в доках: Эггси в окровавленной рубашке, с закатанными рукавами, синяком, медленно расплывающимся под глазом.
- Да, мог бы, - хрипит в ответ Эггси и смеется, запрокидывая голову, - если бы не убивал меня каждый раз при встрече, предварительно заставив меня побегать. И, без обид, чувак, но отец из тебя хуевый, - говорит Эггси, а сам ощупывает две дыры в животе. Глок семнадцать, калибр 9мм. Здравствуй, мама, я приехал к тебе в мусорном мешке, подписанном собственной рукой.
- Много ты понимаешь, - отвечает Охотник. Достает из-за пазухи нож, приставляет к горлу Эггси, на котором даже от легкого прикосновения выступают капли крови.
Хуевый из меня отец, говорит Охотник, и режет.
Хуевый из меня отец, говорит Охотник, и ржет.
Эггси просыпается и первым делом хватается за горло.

Эггси уже большой мальчик, Эггси дважды спас мир.
Но Эггси не может спасти ни Гарри, ни себя. Он стоит над могилой, не пытается сдерживать слезы, но их нет. Эггси, ты же большой мальчик, большие мальчики умеют справляться в одиночку, большим мальчикам не нужен никакой Гарри.

Могила чисто символическая. Надгробие, ради которого Эггси пришлось грабануть ювелирный в Вестминстере. Эггси стоит над камнем с выгравированным на нем именем. О черт, Эггси ведь даже не знает, было ли Гарри Харт настоящим именем Гарри. Он стоит над могилой и отчаянно желает, чтобы пошел дождь, ведь тогда капли смогут стать слезами, а внутри Эггси не будет так отвратительно пусто. Эггси кажется, что он может пробраться внутрь себя и долго-долго кричать, все равно никто в этом чертовом мире его не услышит.
- Солнце село. Как статуи, задумчивы деревья. Хлеб скошен, тока опустели. Они печальны безмерно. Облаял пес деревенский все вечернее небо. Оно - как пред поцелуем, и яблоком в нем - Венера. Москиты - росы пегасы - летают. Стихли ветры. Гигантская Пенелопа ткет ясную ночь из света. "Спите! Ведь волки близко", - ягнятам овечка блеет. "Подружки, неужто осень?" - цветок поверить не смеет. Вот-вот пастухи со стадами придут из далеких ущелий, и дети будут резвиться у двери старой таверны, и наизусть будут петься заученные домами любовные куплеты[1], - Эггси садится на землю, скрестив лодыжки, и прислоняется к плечом к надгробию.
"Сэру Галахаду" - говорит надгробие, а Эггси чувствует себя обманутым.
- Только ты не будешь резвиться, только ты у дверей таверны завоешь раненым диким зверем. Только ты, завидев луну на небе, не будешь готов, только ты, завидев луну на небе, задрожишь от страха. Только ты, как та пресловутая райская птица, продолжишь же людям снится[2].
- Я твое повторяю имя по ночам во тьме молчаливой, когда собираются звезды к лунному водопою; и смутные листья дремлют, свесившись над тропою. И кажусь я себе в эту пору пустотою из звуков и боли, обезумевшими часами, что о прошлом поют поневоле. Я твое повторяю имя этой ночью во тьме молчаливой, и звучит оно так отдаленно, как еще никогда не звучало. Это имя дальше, чем звезды, и печальней, чем дождь усталый[3], - Эггси облокачивается о надгробие, прикрыв глаза. Эггси думает, что, если закрыть глаза, то можно представить Гарри, то можно увидеть его силуэт и редкую улыбку, то можно увидеть темноту его глаз и морщины вокруг них, то можно увидеть самого Гарри. Иногда Эггси чувствует, будто Гарри отпечатался у него на обратной стороне век.

x x x

Эггси не чувствует себя рыцарем, если уж на то пошло.
Эггси тошно от самого себя, от того, как он разговаривает и что делает, Эггси просто тошно, если рядом нет Гарри.

Мерлин говорит Эггси, что незаменимых людей не существует, но они оба знают, что Мерлин лжет. Эггси спрашивает, знает ли Мерлин как расшифровывается его кодовое имя, на что тот только протягивает Эггси коньяк. Ну да, пьем только за погибших, все дела. Эггси хочется плюнуть Мерлину в лицо, а потом расплакаться где-нибудь в углу, потому что да, он маленький мальчик, которому, черт возьми, нужен Гарри, чтобы выжить.
- Морская крепость, Мерлин. По крайней мере, так считают исследователи. А еще все говорят, что Мерлин был мудрецом. А мне кажется, он был уставшим стариком, который помогал всем исключительно по инерции.
Мерлин из настоящего внимательно слушает Эггси, кивает на некоторых моментах.
Эггси говорит Мерлину о том, что тот, старый Мерлин, должно быть, был чертовски зол на людей и именно поэтому не давал им уничтожить самих себя. Эггси говорит, что он, должно быть, когда-то был знаком с кем-то вроде Гарри, а потом какая-нибудь злая и страшная ведьма убила его. Мерлин тогда, наверное, страшно разозлился и отомстил ей, но затем, по классике жанра, раскаялся и начал молить Бога о прощении. Дурак этот ваш Мерлин из легенд. Ведьма отбирает у него душу - в буквальном смысле, Эггси думает, что Гарри - его душа; выжить-то можно, но отчего-то так паршиво, что пропадает всякое желание - старик Мерлин ей мстит, а потом жалеет. Это он что, получается, пожалел о своей любви к тому человеку?

Эггси доверчиво заглядывает Мерлину из его времени в глаза, молотит какую-то чушь, а потом отрубается. Мерлину приходится перетаскивать его на диван, но отчего-то Мерлин так счастлив, будто впервые собрал конструктор Лего или стырил инфу с серверов Пентагона, Мерлин думает, что Эггси удивительно похож на молодого Гарри: такой же злой на весь мир, полный надежд, которым суждено рухнуть карточным домиком, но добрый и непосредственный.


Отчего-то Эггси совершенно не чувствует себя рыцарем.
Он чувствует себя маленьким мальчиком, пробравшимся в комнату отца, пока тот на работе, и одевшим его костюм. Костюм взрослого, из которого Эггси не может выбраться. Он широк ему в плечах, висит на талии, но сдавливает грудь.
Эггси вдыхает, этого катастрафически мало, Эггси чувствует, как его душат собственные доспехи.

Эггси чувствует кровь на своих руках, она расплывается по манжетам рубашки алыми пятнами, Эггси чувствует металлический привкус во рту; кровь повсюду, Эггси тонет в крови, она у него в легких, в горле, в глазах, она под костюмом и вне его, он плавает в ней.
Эггси хочет закричать, но не знает, что.
Эггси хочет закричать, но не знает как.
Эггси хочет закричать.
Но не кричит.

Эггси видит силуэт, он становится все ближе. Эггси думает, что это Охотник, сегодня Охотник одел личину Гарри. Нет, это не Гарри, это Галахад. Или даже Мордред, думает Эггси, тоже предаст тебя. Тебя все предают, Эггси, мальчик, ты же ничтожен. Зачем кому-либо вообще быть к тебе благосклонным, зачем кому-то умирать за тебя.
Глупый, наивный Эггси.


- Думаешь, ему тоже хочется кричать?
- Кому? - почти бесшумно спрашивает Охотник.
- Богу.
- Пошёл он, - говорит Охотник в личине Гарри, размазывая по лицу кровь, размазывая по лицу слезы и дождевую воду. Пошел он, говорит Гарри, размазывая по лицу кровь, сдирая с себя куски кожи и выдергивая клоки волос. Пошел он, говорит Гарри, и выдирает сердце у себя из груди. Пошел он, говорит Гарри, протягивая сердце Эггси.
— Думаю, он давным-давно сорвал себе глотку, — добавляет негромко.

Примечания:
1 - Федерико Гарсиа Лорка "Солнце село...".
2 - найдено в сети.
3 - Федерико Гарсиа Лорка "Если б мог по луне гадать я...".

[silverspoon]

автор перечитал отрывок и просит тех, кто будет читать, не обращать внимание на ошибки.
по всей видимости, их исправил т9.
автор сожалеет.

[Оичи]

Господи, Автор!!! Да что ж вы делаете-то?!*тоже выдрала у себя из груди сердце и отдала*
С первого и до последнего слова я кричала в себя. На втором абзаце я начала грызть пальцы, чтобы не в голос. После

этого

Мерлин думает, что Эггси удивительно похож на молодого Гарри: такой же злой на весь мир, полный надежд, которым суждено рухнуть карточным домиком, но добрый и непосредственный.

я поняла, что плачу. И в конце просто...
Я бы хотела процитировать некоторые моменты особенно, но, боже, только если целиком. Потому что целиком острее всего.
Спасибо!

[eternalsilence]

Спасибо, Автор, за божественную и невероятную жуть Q______Q Жду продолжения!

Очень хорошо читается под этот трек:


Download Burial Forgive for free from pleer.com

[silverspoon]

автор чрезвычайно сильно благодарен вам за отзывы.
Selene_Chainsaw, из моего плейлиста, как по мне, сюда подходит The Distillers – Drain the Blood, но и ваш трек весьма крут.

[Тысячелетняя коза и с лопатой]

Это, определенно, прекрасная работа. У Вас замечательный стиль

[silverspoon]

когда-нибудь автор перестанет палиться, позабыв переключить с себя на анонима феста.
Тысячелетняя коза и с лопатой, спасибо огромное.

[Кикимореныш]

Автор, все настолько ужасно прекрасно что у меня дух перехватывает. Вы только продолжайте!

Эггси хочет закричать.
Но не кричит.
Текст получился для меня очень спокойным, отстранённым немного, как будто всё фиксируется с какой-то отдалённой точки внутреннего спокойствия, чтобы оценить в полной мере размах и масштаб происходящего, то самое отстранённое спокойствие, с которым он просыпается от кошмаров и никогда, никогда не кричит, просто пререводит дух. У вас получилось провести тонкую грань между человеком барахтающимся ешё, изо всех сил брыкающимся и человеком, который не сдался, но просто очень и очень устал. Той самой хронической усталотью, которая уже не отпускает только если не родится/не придёт/не объявится хоть одна причина, чтобы жить не по инерции, а потому что.
Своей внутренней сутью и атмосферой распотрошённого нутра до самого дна, текст напомнил мне давно прочитанную книгу natura morta, где, так же, как и здесь, шло навстречу улыбаясь криво и протягивая руки печальное безумие, то самое, что зовут жизнью.

[silverspoon]

автор просит прощения за такую маленькую часть, но немногим позже он обязательно наверстает. автор очень ценит тот факт, что вы читаете и оставляете отзывы. автор вам очень благодарен. автор лелеет надежду, что вам нравится. заказчик прости, остапа понесло.

две тысячи символов.

Эггси кажется, будто Охотник перечитал каких-нибудь бульварных женских романов; Охотник приводит Эггси к одной и той же пристани, улыбается одинаково хищно, но в тоже время грустно; Охотник одинаково сверкает глазами, пока его руки хватают Эггси за лацканы пиджака.
Эггси, моя маленький наивный мальчик, шепчет Охотник и отпускает руки. Эггси, мой маленький глупый мальчик, шепчет Охотник, пока толща воды смыкается у Эггси над головой.
Мой маленький доверчивый мальчик, шепчет Охотник, бросая в то место на воде, где только что была голова Эггси, гвоздику. Мой маленький верный мальчик, шепчт Охотник, и, кинув на поверхность океана последний взгляд, разворачивается и уходит.

Эггси просыпается, запутавшись в потных простынях, Эггси пытается разобраться, где его ноги, руки, глаза, сердце, Эггси чувствует себя так, будто одеяло и не одеяло вовсе, а морской спрут, окутавший его тело. Он все тащит и тащит Эггси на морское дно, все тащит и тащит.

Они с Рокси теперь напарники. Нет, не с Рокси, с сэром Ланселотом.
Сэр Галахад и сэр Ланселот.
Эггси хочется блевать от того, насколько фальшиво это звучит. Эггси готов рвать на себе волосы, выдергивать кольца из своего костюма-кольчуги, готов размозжить себе череп чашей Грааля, Эггси готов упать с лошади или со стены их штаба-замка, Эггси чувствует себя обманщиком.
Эггси входит в Круглый Зал, Эггси думает, что в работе Кингсмэн слишком много пафоса, от которого Эггси тошно, Эггси достает из арсенала маску Галахаду и надевает очки.
В Зал входит Рокси, непривычно суровая и уставшая, Эггси готов поспорить, что после той бойни, что они устроили, кошмары снятся не только ему.
Эггси сжимает ее ладонь под столом, Эггси сжимает ладонь Рокси, не Ланселота, под столом и переводит взгляд на Мерлина, ожидая дальнейших указаний.

Рокси пытается шутить, пока они ждут свой рейс в аэропорту, но ее потуги довольно жалкие.
Эггси благодарен ей за то, что она не роется в нем.
Эггси благодарен ей за стаканчик дрянного кофе из автомата неподалеку, который не дает Эггси провалиться в сон, Эггси благодарен ей за присутствие и холодную руку на своем запястье.

Эггси чувствует себя так, будто готов сдаться.
Эггси чувствует, как больно ему дышать в этом костюме, будто отдельные кольцы металла из его кольчуги впиваются ему в грудь, будто они заставляют то место, где раньше было сердце, кровоточить.
Эггси пытается читать книгу про детство Гарсиа Лорки, но в голове помимо воли всплывают строчки, прочитанные ему Охотником.
Эггси хочет кричать, но вместо этого может только шептать.
Эггси хочет бежать, но еле-еле ходит.
Эггси хочет жить счастливо, как в сказках, что мама читала ему в далеком детстве. То время сейчас ощущается как-то неправильно, будто "счастье" нет в лексиконе Эггси, будто та далекая жизнь и вовсе не была его жизнью. Эггси хочет жить счастливо, но ему едва хватает сил на простое существование.

Рокси говорит, что рожденные ползать летать не могут, а Эггси добавляет про себя, что рожденным летать очень больно падать.
Всем больно умирать, думает Эггси, и перелистывает страницу.
Всем больно умирать, думает Эггси, а краем уха слышит объявление об их с Рокси рейсе.
Всем больно умирать, думает Эггси, и подхватывает сумку.

Всем больно умирать, думает Эггси, пока самолет взлетает.

[silverspoon]

Эггси хочет закричать.
Но не кричит.
Текст получился для меня очень спокойным, отстранённым немного, как будто всё фиксируется с какой-то отдалённой точки внутреннего спокойствия, чтобы оценить в полной мере размах и масштаб происходящего, то самое отстранённое спокойствие, с которым он просыпается от кошмаров и никогда, никогда не кричит, просто пререводит дух. У вас получилось провести тонкую грань между человеком барахтающимся ешё, изо всех сил брыкающимся и человеком, который не сдался, но просто очень и очень устал. Той самой хронической усталотью, которая уже не отпускает только если не родится/не придёт/не объявится хоть одна причина, чтобы жить не по инерции, а потому что.
Своей внутренней сутью и атмосферой распотрошённого нутра до самого дна, текст напомнил мне давно прочитанную книгу natura morta, где, так же, как и здесь, шло навстречу улыбаясь криво и протягивая руки печальное безумие, то самое, что зовут жизнью.

taiou, спасибо вам огромное за такое описание.
иногда мне кажется, будто это все происходит не уменя в голове или текстовом редакторе, но что я стою на краю пропасти, слушаю чужую исповедь и все записываю ее. мне кажется, будто я рассказываю историю давно мертвого человека, разложившегося изнутри. мне кажется, будто он говорит через меня, мне не верится, что это все живет в моей голове.

но сегодня я проснулся от сна про охотника и понял, что вот он я, меня тоже топят, бросают, бьют, стреляют в меня и режут на куски, что вот он я, выставленный на показ, с двумя дырками от девятимилиметрового глока в животе, вот он я, которого уносит река, но я все еще пытаюсь исповедаться.

вот он я, рожденный падать.

[silverspoon]

благослови господь телефон с автоисправлением.
напоказ*.

[silverspoon]

исполнение 1.
часть 5\5.
надеемся, что это конец и остапа больше никуда не понесет.
не сегодня, по крайней мере.

почти десять тысяч символов.

Они приезжают в Сидней в два часа пополудни.
Рокси снимает пиджак, перевесив сумку на другое плечо, и подталкивает Эггси к выходу.
Они приезжают в отель, но воспоминания у Эггси будто покрыты туманом: вот они заходят в лифт, а в другой момент Эггси уже считает небольшие трещинки на потолке: вот та, например, похожа на змею, извивающуюся в своих путах. Эггси любопытно, сколько всякой живности могло бы прятаться внутри этих трещин, будь они расселинами в скалах, а не неудачей маляра в сиднейском отеле. Из окна видно театр, Эггси кажется, что он совсем не выглядит парусником. Скорее, лебедь, потерявший свою пару и скитающийся по морским просторам.

Эггси машинально принимает из рук Рокси чашку с чаем. Крепко заваренный, одна чайная ложкак сахара, оставить настояться на три минуты, не вынимая пакетик - отмечает Эггси, вспоминая, что именно такой чай пьет Гарри. Пил. Эггси отхлебывает немного из кружки и старается не думать, что из окон многоэтажного отеля полет человека вниз смотрелся бы шедеврально.

[silverspoon]

enjoy.

те самые почти десять тысяч символов, которым не хватило места в комментарии выше.

Эггси старается закутаться в махровое полотенце как в броню, но оно постоянно соскальзывает, Эггси чувствует как сквозняк проходит сквозь дыры в его теле: две на животе, одна в груди.
Эггси чувствует, как царапаются внутри кошки.
Эггси хочет уснуть и никогда не просыпаться.

Призрак! Взгляните - призрак! Призрак с берегов Африки летит в кварталы Нью-Йорка! Где же горькие деревья перца с маленькими фосфорными бутонами? Где верблюды с усталой плотью и волны света, проткнутые лебединым клювом? Взгляните, все высохло: колосья ослепли, и звери сплющились, заржавело железо на высоких мостах, и пробковая тишина разлилась вокруг. Взгляните, все мертвые звери собрались вместе, пронзенные острым светом дня; гиппопотам вытянул лапу с копытом из пепла, а во рту у газели зацвела повилика. А в тишине, увядшей и пустынной, пляшет раздавленный призрак. Позади - пески половины мира, впереди - ртуть другой половины, где не всходит солнце. Призрак! Взгляните - призрак! Песок пустыни и страх крокодиловой бездны летит над Нью-Йорком! [1]

- Взгляните, все мертвые звери собрались вместе, а имя им - люди! - шепчет Эггси.
Эггси старается не смотреть по сторонам. Эггси думает, что знание обстановки сделает ему только хуже. Эггси думает, что он готов отдать себя в руки Охотника, только бы перестать каждое утро просыпаться с зияющей дыркой в груди, которую ничем нельзя заполнить.
Эггси думает, что согласен на все.

Эггси бежит. У Эггси нет другого выхода, он бы и рад упасть на землю, приникнуть ухом к бетонному покрытию, но не может: ноги сами двигаются, ногам есть дело до того, будет Эггси жить или нет, самому Эггси на это давно наплевать.

Охотник крадется за ним по пятам, два шага вперед, три назад. Видимость того, что у Эггси есть куда бежать. Эггси думает, что Охотник специально за ним бегает, ведь нет никакого смысла в охоте, если не получать от нее удовольствия. Эггси хочет выстрелить в ответ, но не может: Эггси не смог выстрелить даже в собаку. Эггси чувствует себя слабаком, лисом, которого подобрал спартанский мальчик. Эггси чувствует себя неблагодарной сволочью, прогрызая тех людей, что помогали ему, Эггси чувствует себя ужасно.

Эггси жмурится и нажимает на спуск; пуля проходит мимо, едва задев плечо Охотника. Кровь начинает вытекать оттуда маленькими струйками, Эггси бросается от Охотника прочь, хоть что-то внутри и вопит, требуя, приказывая Эггси остаться и залечить рану.

Я горжусь тобой, мой мальчик, ты так похож на меня, - говорит Охотник, бросая дротик в сторону ящика, за которым укрылся Эггси, едва дыша.
Я горжусь тобой, мой мальчик, - говорит Охотник, подходя ближе и буквально вытаскивая Эггси за шиворот. Эггси хочет закричать, позвать на помощь, хоть знает, что никто не придет, но вместо этго только хрипит и кое-как пытается освободиться.
Я горжусь тобой, мой мальчик, ты так похож на меня, - говорит Охотник, запуская вторую руку Эггси в волосы, целуя его в макушку - как целовал бы отец сына, но Эггси тошно даже думать о таком - а потом стреляет. Пуля проходит где-то выше пояса, наверное, третья на животе, отстраненно думает Эггси, пока его белая футболка пропитывается кровью и становится алой.
Я горжусь тобой, - говорит Охотник и швыряет Эггси в противположную стену, - так держать!

Эггси просыпается, загнанно дышит, а потом замечает Рокси на соседней кровати.
Она сидит, подогнув под себя колени, и прожигает его взглядом. Рокси начинает что-то говорить, а Эггси лишь думает, что голос ее слишком раздражающий, ее голос слишком не голос Гарри, и сама она совершенно точно не Гарри.
Рокси рассказывает ему про свои кошмары, что по ночам ее давят поезда, она приземляется на острый пик скалы, падая из самолета, и висит там, истекая кровью, или что она падает, падает, а парашют все не раскрывается, а под Рокси - только воздух, и от этого дико страшно - ты не знаешь, что будет дальше и будет ли вообще.
Эггси хочет обнять Рокси, но не может.
Внутри Эггси сломан стержень, он непрочный, из грифеля, пожалуй.
Эггси гнется пополам, утыкается взглядом в колени, но Рокси этого достаточно, Рокси понимает.
Рокси - единственная, кто может понять, но не может ничего сделать.
А Мерлин - может сделать что угодно, он ведь волшебник (Эггси все еще старается верить детским иллюзиям), Мерлин может его спасти, но Мерлин не понимает.

В следующий раз Охотник даже не пытается быть дружелюбным.
Здравствуй, Эггси, - говорит Охотник, - здравствуй мальчик мой, и приставляет горящую сигарету к тыльной стороне ладони Эггси. Эггси хочет кричать, но не может. Эггси хочет ударить Охотника, но руки слишком тяжелые, чтобы поднять хотя бы мизинец, Эггси чувствует себя чертовски усталым, стариком, взвалившим на себя огромный крест.
Эггси думает, что издохнуть по дороге было бы прекрасно.

Охотник хватает его за лацканы пиджака.
Главное, не смотреть в глаза, не смотреть, - повторяет Эггси как мантру, но все равно поднимает взгляд и тут же тонет в глазах, которые выглядят точь в точь как глаза Гарри. Эггси чувствует себ влюбленным юнцом, но есть что-то такое в глазах настоящего Гарри, что помогает Эггси знать: это - не Гарри.

Охотник дышит ему в лицо, Эггси хочется отвернуться, убежать, спрятаться, но вместо этогго он только кривит губы в презрительном жесте, на большее он просто не способен.
Охотник отпускает Эггси.
Эггси летит.

По сути, думает Эггси, любое падение - полет.
Эггси представляет себя птицей, которая расправляет крылья, Эггс представляет себя птицей, которая летит к морю, ведь там хорошо, соленый воздух и брызги, летящие в лицо, ведь там - дом.
Эггси представляет себя пунктом Б, к которому из пункта А каждый день прилетает орел, чтобы клевать его печень.
Эггси летит, расправив руки, Эггси может представить все, что угодно.
У Эггси ровно полторы минуты до того, как волны его мечт разобьются о скалы.
Эггси летит, не падает.
Эггси хочет кричать от восторга.

- По крышке черного гроба бьет молоток и бьет, неотвратим и жаден могилы уродливый рот [2], - кричит Эггси на всю Вселенную, делится своим счастьем. Эггси - человек, который умеет летать.

А потом Эггси падает.
Падает.

Просыпается, как ему думается, уже в могиле.
Эггси кажется, что в могиле должно быть так мерзко: душно, пахнет медикаментами и давно не стиранной одеждой. Эггси просыпается и чувствует руку на своей руке.
Эггси открывает глаза и видит Гарри.
Его Гарри.

Гарри говорит "Добро пожаловать", протягивая вторую руку к скуле Эггси.
Эггси чувствует себя мальчиком, влезшим в доспехи отца, пока тот был на работе. Эггси ластится, словно лис, прогрызший живот спартанскому мальчку, приютившему его у себя под плащом, Эггси чувствует себя орлом, клюющим печень своему Гарри.

Дальше автор понял, что не может решить, чего ему хочется больше: писать как оно пишется и иже с ним, или же все таки сделать какой никакой, но хэппи энд?
вышло что-то очень странное, остапа понесло.
автор просит у всех прощения.

нечтовроде хэппиэнд.

Эггси готов кричать на весь мир о своем счастье, но вместо этого только улыбается.
Эггси больше не боится закрывать глаза.

если вы согласны читать дальше, то читайте.

не хэппи энд.

Гарри рассыпается на части, на лице у Гарри появляются мерзкие старческие пятна,
Эггси хочет забрать свою руку из руки Гарри, но не забирает.
Эггси хочет закричать, но не кричит.
Гарри рассыпается пеплом по больничной койке Эггси.
Аппарат над ухом пикает, отсчитывая секунды.

Эггси закрывает глаза.
Эггси нечего терять.

Эггси готов падать, чтобы научиться летать.
Ведь любое падение, по сути, и есть полет.
Эггси закрывает глаза и падает.

- Сбиться с дороги - это слиться с метелью, а слиться с метелью - это двадцать столетий пасти могильные травы. Сбиться с дороги - это встретиться с женщиной, которая режет по два петуха в секунду и не боится света, а свет - петушиного крика, задушенного метелью. А когда метель задохнется - пробудится южный ветер, но и ветры стонов не слышат - и поэтому снова пасти нам могильные травы. Я видел, как два колоска воскового цвета, мертвые, хоронили гряду вулканов, и видел, как два обезумевшие ребенка отталкивали, рыдая, зрачки убийцы. И я знаю, что два - не число и числом не станет, это только тоска вдвоем со своею тенью, это только гитара, где любовь хоронит надежду, это две бесконечности, недоступные друг для друга [3].

Охотник идет за ним по пятам, сипло дышит, считает от одного до десяти - один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять; прячься, Эггси, - а потом наоборот: десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один; Эггси, я иду за тобой.
Эггси чувствует себя дико уставшим, на нем доспехи рыцаря тяжелее самого Эггси раза в два, но за доспехами нет рыцаря, там только маленький трусливый мальчик. Эггси прячется в шкафу, Эггси банален до тошноты, Эггси, милый, разве ты не смотрел киношные ужастики? Монстры живут внутри тебя, они всегда находят тебя.
Эггси закрывает глаза монстрам внутри себя.

Раз-два-три, мой маленький глупый Эггси, -четыре-пять.
Я иду искать.


Примечания:
1 - Федерико Гарсиа Лорка "Пляска смерти".
2 - Антонио Мачадо "Я больше тебя не увижу..."
3 - Федерико Гарсиа Лорка "Маленькая бесконечная поэма".

THE END.

Автор чрезвычайно благодарен всем за поддержку, за отзывы, за все.
Автор не хотел заканчивать, но, автору кажется, что лучше закончить раньше и оставить кое-какие моменты при себе, нежели выпотрошить все содержание до последней буквы, не оставив ничего для послесловия.
Автору кажется, что нужно было заканчивать еще на третьей части, но он вся таки вытянул это из себя.
Автор постарался сделать хэппи энд, но автор вообще не умеет их писать. От слова "совсем".


Автор надеется, что заказчику понравится его исполнение.
Автор вам всем благодарен.
Напоследок хочется лишь подарить вам всем сирца, сирца, сирца. : heart:

[Полосатый Фредерик]

о. боже. автор.
это все. это просто, ну... контрольный в голову, что ли.
о-ху-еть.

[Кикимореныш]

Я в таком восторге, что не могу выдать ничего умного или вразумительного.

[eternalsilence]

Автор! Спасибо, просто

С П А С И Б О

Благослови Вас Сатана!!!

[jehan]

У меня слов нет, если честно. Я специально дотянула до финала, что бы прочитать все вместе. и не зря. Автор, у вас совершенно бесподобный, бьющий на отмашь стиль, от которого в груди замирает. от него страшно, жутко и хорошо.

потому что да, он маленький мальчик, которому, черт возьми, нужен Гарри, чтобы выжить.

такой же злой на весь мир, полный надежд, которым суждено рухнуть карточным домиком, но добрый и непосредственный.

— Думаю, он давным-давно сорвал себе глотку, — добавляет негромко.

Рокси говорит, что рожденные ползать летать не могут, а Эггси добавляет про себя, что рожденным летать очень больно падать.

Внутри Эггси сломан стержень, он непрочный, из грифеля, пожалуй.

Вот от каждой из этих фарз хочется забиться в угол и рыдать.
Спасибо огромное

[silverspoon]

во-первых, спасибо вам всем огромное. и за то, что не пожалели времени на прочтения, и за то, что оставили отзывы, это много для меня значит, правда. первый раз выкладываю больше одной работы если честно, то вообще первый раз, решение писать что-то было каким-то молниеносным и совершенно внезапным даже для меня, поэтому такие восторженные отзывы для меня очень ценны.
еще раз спасибо.
Полосатый Фредерик, с-п-а-с-и-б-о!
автор скоро начнет заикаться на этом слове, но что поделать, если других слов просто нет.
Кикимореныш, тот факт, что вы в восторге говорит мне многое.
спасибо.
Selene_Chainsaw, ох, спасибо.
не думаю, что я нуждаюсь в благословении яхве, но все равно - спасибо.
jehan, where is your gun?, больше всего люблю отзывы, которые расписывают, что понравилось, а что - не очень, потому что, по сути, совершенствование текстов, помимо, конечно, удовлетворения нужды, - единственное ради чего вообще стоит писать. спасибо вам огромное.
с п а с и б о.
а про фразы... я и сам, честно говоря, не всегда понимаю, откуда они; они просто есть в моей голове или появляются после какого-то импульса. к примеру, фразу

внутри Эггси сломан стержень, он непрочный, из грифеля, пожалуй.

я придума после того, как у меня сломался механический карандаш. удивительно, как работает человеческий мозг, что даже такая обыденная вещь может вывести на что-то, вызывающее мурашки.

я тут решил, что восторженные отзывы просто так не появляются, поэтому решил перечитать собственный текст.
помимо того факта, что я недоволен им просто потому что я автор, мне тоже хочется вырывать некоторые фразы из контекста, цитируя их везде: к месту и нет.

с п а с и б о !

[silverspoon]

совершенно правильный еврейский телефон исправил "его" на "яхве".
... не думаю, что нуждаюсь в его благославлении.*

[altervakkert]

автор решил раскрыть свое инкогнито.
текст почему-то продолжает писаться, но я не знаю, к чему это приведет.

[eternalsilence]

фердинанд., очень жду!

[MelamoryBlack]

это было очень пронзительно и круто, не просто рассказ о событиях, но рассказ о душе, и душе мятущейся и совершенно ослепшей. спасибо большое, текст явно отправляется в копилку любимых!

[Галстук в штанах]

автор вы чудесны!

мильон терзаний про то, как вы чудесны))

господь какой у вас прекрасный стиль! параллели, символы душу выносят!
кошмары, где страх обретает форму, а форма находит имя - "охотник", и, как охотник с течением времени меняется - все это так восхитительно вами показано: апатия эггси, его застывшая паника, невозможность кричать, подсознание эггси, плотно цитирующее лорку *мммм припадаю, перечитываю, тихо плачу*
то, как по мере развития сюжета стиль описания реальной жизни эггси становится подобным его кошмарам, поэтизированным, цикличным, пестрящим нагнетающими рефренами. и уже сама реальность в спираль закручивается, становится кошмаром, давление растет, лорка обретает "физическую" оболочку, а читатель погибает. словами не передать как круто! сам эггси начинает поэтизировать действительность: образ лебедя - прост в сопли раскатал.
А
ПОТОМ
СЛУЧИЛСЯ
ВТОРОЙ ФИНАЛ
ГАРРИ В ПЕПЕЛ
ГАРРИ ОХОТНИК
ВСЕ СНОВА В СПИРАЛЬ
ЕЩЕ СИМВОЛЫ
СНОВА ПО КРУГУ
И СНОВА ЛОРКА
БЕСКОНЕЧНАЯ ПОЭМА
ЗА ЧТО ГОСПОДЬ
ЭТО ДВЕ БЕСКОНЕЧНОСТИ НЕДОСТУПНЫЕ ДРУГ ДЛЯ ДРУГА
_________
КАТАРСИС
_________

ВЫ ПРЕКРАСНЫ
лучи любви и вдохновения вам!)))

[altervakkert]

MelamoryBlack, огромное спасибо и цистерну с мороженкой вам.

Галстук в штанах,

кошмары, где страх обретает форму, а форма находит имя - "охотник", и, как охотник с течением времени меняется - все это так восхитительно вами показано: апатия эггси, его застывшая паника, невозможность кричать, подсознание эггси, плотно цитирующее лорку *мммм припадаю, перечитываю, тихо плачу*

если честно, то это страшно.
страшно.
я не знаю, откуда это взялось в моей голове.
и да, автор просто слишком любит федерико.

то, как по мере развития сюжета стиль описания реальной жизни эггси становится подобным его кошмарам, поэтизированным, цикличным, пестрящим нагнетающими рефренами. и уже сама реальность в спираль закручивается, становится кошмаром, давление растет, лорка обретает "физическую" оболочку, а читатель погибает. словами не передать как круто! сам эггси начинает поэтизировать действительность: образ лебедя - прост в сопли раскатал.
А
ПОТОМ
СЛУЧИЛСЯ
ВТОРОЙ ФИНАЛ
ГАРРИ В ПЕПЕЛ
ГАРРИ ОХОТНИК
ВСЕ СНОВА В СПИРАЛЬ
ЕЩЕ СИМВОЛЫ
СНОВА ПО КРУГУ
И СНОВА ЛОРКА
БЕСКОНЕЧНАЯ ПОЭМА
ЗА ЧТО ГОСПОДЬ
ЭТО ДВЕ БЕСКОНЕЧНОСТИ НЕДОСТУПНЫЕ ДРУГ ДЛЯ ДРУГА
_________
КАТАРСИС
_________

ВЫ ПРЕКРАСНЫ
лучи любви и вдохновения вам!)))

это вам три ведерка с сирцами.
с-п-а-с-и-б-о.
у автора просто не осталось других слов.


URL Пожаловаться

U-mail
Дневник
Профиль
Поделиться

Добавить комментарий
От себя (фердинанд.)
От другого пользователя
Чтобы вставить цитату с этой страницы, выделите её и нажмите на эту строку.прозрачные поля
B I U S OT Center Right По ширине URL Img ? — « » J L More Code Unicode Translit ?

Редактировать список любимых смайликов
Не заменять переносы строки на

Подписаться на новые комментарии
Не заменять текстовые смайлы на графические
Изображения